Дракон в мышеловке

[alex_aka_jj]

Ну что же, у меня назрел еще один пост на много-много букв. На самом деле, букв так много, что этот очередной рассказ придется снова подавать в формате мини-сериала из трех «серий».

Приступим?

Дракон в мышеловке

Началось все с того, что в доме завелись мыши, и Саня поставил мышеловку, а в нее попал дракон. Обнаружила дракона Лизка.

— Папа, в мышеловку попался маленький дьякончик, — доверительно сообщила она отцу, предварительно растормошив его до состояния, показавшегося ей вменяемым.

Проблема состояла в том, что на самом деле Саня в тот момент был в состоянии невменяемом. Он пожевал губами, повернул зачем-то подушку по часовой стрелке, спросил: «А сколько время?», и не дожидаясь ответа, добавил:

— Отпусти его, пусть бегает.

И мгновенно уснул праведным сном человека, которому нужно было вставать на работу еще полчаса назад.

Лизка ни за что не выпустила бы дракона по доброй воле, поэтому она просидела у мышеловки еще добрый час, прежде чем Саня не вскочил с кровати с криком «Ёшкин кот, полдесятого!» Только тогда Лизка нехотя открыла задвижку и отрапортовала отцу:

— Папа, я его выпустила. Он в нолку убежал.

— Кто убежал? — не понял Саня. Изо рта у него торчала зубная щетка, а рот был полон пасты, так что у него получилось скорее: «Хо увевал?»

Однако Лизка его отлично поняла.

— Дьякончик, — пояснила она. — Зелёненький.

— Какой еще дракончик? — пробулькал сквозь пену Саня.

— Котолый в мышеловку попался, — терпеливо пояснила Лизка, ничуть не удивленная тугодумием отца. От матери ей достались, помимо роскошных белокурых локонов, терпение и снисходительность в общении с мужчинами.

Однако нужно принимать во внимание и то, что вчера Сане исполнилось двадцать шесть. Не то, чтобы круглая или значительная дата, но тоже не еженедельное событие. Так что Саня был с утра несколько тупее обычного. Он вынул щетку изо рта, выплюнул пену в раковину и спросил:

— Погоди, кто в мышеловку?.. Что, в мышеловку кто-то попался?

Лизка энергично кивнула.

— Дьякончик, — повторила она, и, обозначив ладошками размер дракончика, добавила: — Вот такой. И он был зелёненький.

Видя на лице отца общее непонимание, она сочла нужным напомнить ему, что значит «зелёненький»:

— Как тлавка зелёненький.

Саня отправился проверить мышеловку, но естественно, никого в ней не застал. Кусок копченого сала был съеден подчистую.

— Не понял, — признался Саня. — Так кто попался-то? Мышонок?

— Нет, — вздохнула Лизка. — Дьякончик. Вот такой, и зелёненький, — она снова продемонстрировала отцу размер дракончика, погрешив от первоначального всего на пару сантиметров. — Ты сказал его выпустить, и я выпустила, а он в нолку убежал.

— В какую норку?

— Вон в ту, — указала Лизка.

За буфетом и правда обнаружилась дыра в стене у самого плинтуса.

— Вот черт, — пробормотал Саня.

— Лизка, иди сюда, я тебя причешу, — позвала из спальни Катерина. — Саш, а ты в курсе, что ты опаздываешь?

— Да, да, — буркнул Саня. — Кать, у нас тут нора мышиная.

Лизка, находившаяся на полпути в родительскую спальню, развернулась и крикнула:

— Не мышиная, а дьяконовая!

Катерина сидела перед трельяжем в ночнушке, сонно рассматривая свое отражение. Завидев Лизку, она протянула к ней руки.

— Иди сюда, доча.

Доча послушно подошла и тотчас улеглась ухом на Катеринин животик.

— А бьятик нас слышит? — поинтересовалась она.

Катерина сказала «Угу», взяла с трельяжа щетку и принялась царапать белобрысую дочкину голову. Лизка воспользовалась этим временем, чтобы сообщить «бьятику» последние новости.

— А я видела дьякончика, — сказала она в материн живот. — Вот ты появишься, и я тебе его тоже покажу. Он зелёненький и вот такой. А папа думал, это мышь.

Катерина слушала дочь вполуха. У женщины на девятом месяце хватает, о чем поразмыслить рано утром, помимо сортов животных, попадающих в мышеловки. Маленький Дениска полночи пинался в живот изнутри, она плохо выспалась и мечтала сейчас только об одном — упасть обратно в кровать и как следует поспать. И еще, пожалуй, она не отказалась бы от веточки винограда. Она уже собиралась крикнуть мужу, чтобы по дороге с работы он купил виноград, когда слова Лизки наконец достигли ее сознания. Она встрепенулась.

Будучи женщиной от природы намного более сообразительной, чем ее муж, да к тому же находясь в положении, которое исключало возможность как следует отметить двадцатишестилетие супруга, Катерина намного быстрее проанализировала Лизкины новости и сделала из них свои выводы.

— Саш, — позвала Катерина. — У нас что, ящерица в доме живет?

Лизка была так оскорблена этим предположением, что дернула головой, забыв о щетке в своих волосах.

— Ай! — воскликнула Лизка. — Не ящелица, а дьякончик!

Она по праву считалась среди соседских девчонок экспертом высшей категории по части всяческой живности, проживающей в округе, и знала эту живность в лицо и по именам, начиная от трехногой кошки Дуси, проживавшей в подвале пятиэтажки, и заканчивая соседским поросенком Борькой. Уж кому-кому, а Лизке-то прекрасно было известно, что ящериц в округе всего две: серая и робкая Полина (Лизка видела ее лишь однажды, когда та грелась на камне, и Полина, завидев Лизку, пыталась скрыться, однако была замечена и окрещена) и Желтопузик (которого Лизка тоже видела лишь однажды, и который заслужил свое прозвище зеленовато-желтым окрасом).

Естественно, дракончик, попавший в мышеловку, не был ни Полиной, ни Желтопузиком, да и вообще — не ящерицей. Лизка могла бы поставить на это свою репутацию зоолога, и немедленно это сделала.

— Что я, дулочка, что ли! — воскликнула она. — Я же знаю, какие ящелицы. А это был дьякончик, и он был зелёненький и вот такой!

Лизка в который раз обозначила размер дракончика.

— Большой какой, — забеспокоилась Катерина. — Саш, кто там в мышеловку-то попался?

— Я не видел, — отозвался Саня из прихожей.

— Дьякончик, дьякончик! — громко подала голос Лизка.

— Не кричи, доча, — сказала Катерина.

— Ящерицы в норах не живут, — уверенно заявил Саня.

— Я же говорила, что не ящелица, — сказала Лизка, заключив, что вопрос о видовой принадлежности пойманного зверя решен в ее пользу.

— Саш, ты поймаешь ее… его… ну, эту, кто там? — обеспокоенно спросила Катерина.

— Вернусь, разберемся, — заверил ее Саня и хлопнул дверью.

Катерине не очень-то светила перспектива остаться один на один с неизвестным представителем фауны, живущем в норе где-то в ее доме, но выбора у нее не было. Все утро она ходила, с подозрением поглядывая в сторону буфета и думая о том, что рано или поздно ей захочется подремать, и тогда она будет совершенно беззащитна перед живущей в норе, «зелёненькой как тлавка» тварью, кем бы эта тварь ни была. Беспокойство вызывала и Лизка, то и дело подбегавшая к норе, чтобы проверить, не вышел ли Тотошка поиграть с ней (Тотошкой она окрестила дракончика, потому что считала, что негоже живому существу жить без имени, как какому-нибудь комару или таракану). Наконец Катерина решила проблему, закрыв нору железным противнем и придавив его к стене табуреткой. Для верности на табуретку были уложены две стопки книг. Лизке было запрещено ходить мимо норы.

— И посмотри везде вдоль стен, — сказала ей Катерина. — Может, где-то еще есть норы.

Лизка восприняла эту мысль с большим энтузиазмом и обошла весь дом, обыскав все комнаты (особенно тщательно она искала драконовые норы в детской), но ее старания не увенчались успехом. Мать была больше обрадована, чем огорчена этой новостью.

— Иди, поиграй у себя, доча, — сказала она. — А через полчаса будем кушать кашу.

Лизка была очень послушным ребенком. Она удалилась в детскую и уже через пять минут выстроила из кубиков и детского стула дворец, в котором поселилась волшебная принцесса, роль принцессы исполняла в тот день кукла Оля. Когда Катерина позвала ее к обеду, Лизка уже напрочь забыла о драконе и сбивчиво рассказала матери полную драматизма историю о том, как злой волшебник заточил Олю в башне, а принц Миша (плюшевый медведь с пуговицей вместо одного глаза) как раз собирается сразиться с ним и освободить Олю.

— Хорошо, хорошо, — сказала Катерина, наполняя тарелку гречкой. — А ты, должно быть, фея-крёстная?

Лизка задумалась. Изначально ее роль в истории с Олей была довольно туманна, но теперь ей стало совершенно ясно, что без феи-крестной Оле никак не обойтись.

— Да, — уверенно заявила она. — Я — фея-клёстная.

— Умница, доча, — заключила Катерина. — А теперь давай как следует подкрепимся, чтобы у кое-каких фей не ослабли их волшебные чары.

Фея-крёстная принялась подкрепляться.

— Всё, — сказала она, когда в тарелке осталось не более двух ложек. — Я больше не могу.

Катерина покладисто кивнула и вытерла ей рот салфеткой. Лизка убежала к себе в детскую, а Катерина придвинула тарелку к себе, чтобы доесть остатки — со своей порцией каши она расправилась гораздо быстрее дочери. Как только она положила первую ложку в рот, раздался Лизкин вопль.

— Мама, мама, сколее! — кричала Лизка.

Катерина вскочила с табуретки и в считанные секунды побила все известные рекорды забегов на короткие дистанции среди беременных бегунов. Ворвавшись в детскую, она обнаружила возбужденную Лизку, визжавшую от восторга и указывавшую пальцем куда-то в угол.

— Дьякончик велнулся, мама! Тотошка велнулся!

Катерина поглядела в угол, но никого там не заметила.

— Доченька, ты что, опять видела ящерицу?

— Дьякончика! Его Тотошкой зовут, — сказала Лизка. — Он вот тут на башне замка сидел, а потом туда убежал, видишь? Он вон там сплятался!

И Лизка снова показала пальцем в угол.

— Я ничего не вижу, — призналась Катерина.

И не успела она договорить эту фразу, как увидела дракона.

Из-за шкафа, стоявшего в углу, высунулась и тотчас спряталась обратно крошечная головка, похожая на голову ящерицы. Катерина успела заметить черные глазки-бусинки и зеленый гребешок, венчавший головку.

— Ой, божечки! — произнесла Катерина голосом, сразу ставшим на несколько градусов холоднее. — Лизка, пойдем в спальню.

— Я иглаю тут! — закапризничала Лизка, но мать взяла ее за руку и вывела из детской, не слушая никаких возражений. Дверь в детскую она плотно закрыла. Поразмыслив несколько секунд, она принесла плед и как следует заткнула им щель под дверью.

Следующие два часа они вдвоем просидели в спальне. Катерина читала Лизке книжки с картинками и время от времени боязливо поглядывала на дверь, опасаясь, что драконоящерица сможет каким-то образом просочиться сквозь плед и вырваться из детской на волю.

Часам к трем Лизка утомилась и прикорнула рядом с Катериной, не выпуская из рук книжку про Питера Пэна. Катерина некоторое время беспокоилась о возможном нападении ящерицы — кто знает, быть может, коварная рептилия затаилась и только ждет момента, когда все уснут? Однако Лизка так умиротворенно сопела у нее под боком, что вскоре Катерина тоже успокоилась и задремала.

Проснулась она только в половине шестого и неохотно отправилась на кухню. Там ее и застал вернувшийся с работы Саня.

— А чего у вас плед на полу валяется? — спросил он, подходя к Катерине сзади и вытягивая шею над ее плечом, чтобы заглянуть в кастрюлю.

— Ой, Саш, — встрепенулась Катерина. — Ты посмотри там, в детской! Там эта ящерица за шкафом бегала! Я ее боюсь. Только осторожно, ладно?

Саня самым тщательным образом обыскал комнату дочери и даже перетряхнул постель, но никаких следов зеленой рептилии не нашел.

— А что если она прячется? — спросила Катерина, когда супруг вернулся на кухню и приник к тарелке с борщом.

Саня пожал плечами.

— Саш, давай Лизкину кровать перенесем в нашу спальню?

— Это еще зачем? — спросил Саня.

— Я боюсь ее оставлять одну с этой… С этим… Ну, кто она там.

— Не боись, — отмахнулся Саня. — Ящерицы безвредные.

— Это не ящелица-а-а! — закричала Лизка из комнаты. Она смотрела мультики, но одним ухом все-таки прислушивалась к разговору родителей. — Это дьякончик!

— А ты прекращай смотреть телевизор и иди есть суп, — парировала Катерина. — Саш, а может пусть она с нами сегодня спит?

— Да не нервничай ты так, — сказал Саня. — Вчера в мышеловку попалась, и сегодня снова попадется. Утром посмотрим, кто у нас там бегает.

Перестать нервничать Катерина не смогла, и, укладывая Лизку в кровать, еще раз самым тщательным образом произвела обыск детской. «Дьякончик» пропал бесследно. Тем не менее, читая дочери книжку, Катерина не могла отделаться от мысли, что черные глазки-бусинки следят за ней то из-за шкафа, то с книжной полки. Она ежеминутно отрывалась от сказки и бросала настороженные взгляды то в один угол комнаты, то в другой, но каждый раз там не оказывалось ничего, что было бы опаснее разбросанных игрушек или одинокого зеленого носочка.

Наконец Лизка заснула. Катерина поставила потрепанный томик «Винни-Пуха» на полку, выключила свет и отправилась в спальню. Как и следовало ожидать, Саня уже спал, подмяв под себя все одеяло и нежно слюнявя его уголок. Катерина улеглась, укрылась пледом, чтобы не тревожить супруга, потом проверила, не забыл ли он завести будильник. Закрыла глаза, но сон не шел.

В голове мелькали какие-то отрывочные мысли и смутное ощущение опасности, исходящее от зеленой ящерки. Она попыталась думать о чем-нибудь хорошем, но в результате пришла к мысли, что она ужасно толстая и некрасивая и тихонько расплакалась. Потом Дениска опять начал пинаться ножками изнутри, и она шепотом уговаривала его перестать. Он перестал, и она тотчас уснула.

Продолжение следует…

Поддержать автора можно тут. Добавлены реквизиты PayPal.